Гендер как составляющая дискурсивных репрезентаций «женской языковой личности»
Настоящая статья посвящена анализу исследований гендера как составляющей дискурсивных репрезентаций «женской языковой личности». Собственно гендерные исследования на данном этапе мне представляются менее интересными, так как этот феномен изучался и ранее в различных дисциплинах, и стал предметом исследования множества социолингвистических работ. А вот его комплексное междисциплинарное исследование, основанное на ряде новых методологических принципах, начавшееся лишь в конце 60-х годов ХХ века, представляет интерес, и, некоторые аспекты такого исследования, требуют более глубокого анализа.
На Западе уже в течение многих десятилетий активно ведутся гендерные исследования в области философии, искусства, политики, права, литературы, психологии, экономики, языкознания, экологии, антропологии, а также средств массовой информации.
Основным методологическим принципом этих исследований является признание культурной обусловленности пола, его институциональности и ритуализованного характера, что и послужило причиной возникновения самого термина гендер, призванного в отличие от термина sexus - подчеркнуть социальную и культурную обусловленность феномена пола, то есть подойти к феноменам мужественность и женственность не как к неизменной природной данности, а как к динамическим, изменчивым продуктам развития человеческого общества, поддающимся социальному манипулированию и моделированию (Кирилина, 2000, с.7).
После признания названного методологического принципа основным, последовала реконструкция философии, психологии, социологии, экономики, культурологии, лингвистики, обращение к анализу языка с целью выявления в нём манифестации гендера, его динамики и культурной специфики. Гендерология, сформированная в период возникновения постмодернистской философии, обратилась к структурам языка, признавая их значимую роль в механизмах культурной репрезентации пола, что сделало лингвистику одной из важнейших научных дисциплин, с помощью которых может быть осуществлён процесс познания гендера.
Гендер стал рассматриваться как многокомпонентная структура,
как «комплексный механизм». Н.Пушкарёва даёт определение гендера как «комплексного переплетения отношений и процессов и в то же время как фундаментальной составляющей отношений социальных, укоренённых в культуре, содержащей элементы устойчивости и изменчивости, представляющей одну из основ стратификации общества по признаку пола и в то же время рассматриваемой в неразрывной связи с его биологическими функциями… Гендерный подход к исследованию – это учёт многовариантного влияния фактора пола. Пол как категория состоит, таким образом, из двух важнейших компонентов: пола биологического и пола социального» (Пушкарёва, 1999, с.22) «Понятие гендер означает… анализ комплексного переплетения отношений и процессов» (Воронина, 1998, с.67).
Таким образом, согласно исследованиям как российских, так и зарубежных учёных, не учитывать комплексную структуру гендера не представляется возможным.
Акцентируя внимание на интересующей нас теме, заметим, что в рамках дискурсивного анализа комплексный характер понятия гендер может быть применён в максимальном объёме, так как элементами дискурса являются социальные отношения и роли, ситуативный контекст, социальные роли и конвенции, состав участников и их мотивы, т.е. «не-события».
Гендер выступает в качестве «составного эффекта дискурсивных репрезентаций» (Лауретис, 1998, с.136), являющихся порождением различных социальных институтов, в том числе языка, при этом язык играет роль механизма социального конструирования, в котором гендерный стереотип определяется как концепт, содержащий всю реально существующую и ассоциируемую информацию о мужчине и женщине, который имеет форму схемы (с помощью которой идет процесс обработки поступающей информации и регулировка социального поведения) и вырабатывается культурой и обществом.
Как основной фактор изучения гендер активно используется в социолингвистике, прагматике, теории референции, психолингвистике, теории референции, истории языка, грамматике, лингвокультуре, лексикологии, анализе дискурса.
Говоря о гендере как составляющей дискурсивных репрезентаций «женской языковой личности», необходимо определить, что мы вкладываем в термин дискурс, т.к. согласно В.Каменевой, существующие трактовки понятия дискурс можно условно разделить по следующим направлениям: трактовка дискурса как текста или ряда взаимосвязанных текстов, рассмотрение дискурса как единства текста, диалога и социального контекста.
Теория дискурса как прагматизированной формы текста берет начало с концепции Э. Бенвениста, который разграничивал план повествования и план дискурса, то есть языка, "присвояемого говорящим человеком" (Бенвенист, 1974, с.276).
Т. Дейк рассматривает дискурс как сложное коммуникативное явление, включающее в себя социальный, политический и культурный контекст, дающий представление об участниках коммуникации, их характеристиках, о процессах производства и восприятия сообщения. Иными словами, дискурс - сложное коммуникативное явление, которое, кроме текста, включает такие экстралингвистические факторы, необходимые для понимания текста, как знания о мире, установке, цели, мнении адресата (Дейк, 1989,с.113).
Мы склоняемся к рассмотрению дискурса как сложного единства текста и социального, политического, культурного контекста, позволяющего получить информацию как об участниках процесса коммуникации, так и о процессе производства и восприятия сообщения, его интерпретации и оценке коммуникантами (Каменева, 2005, с.93).
Основная функция, выполняемая дискурсом в обществе, - конструирование знаний об окружающем мире через символический порядок, систему, в рамках которых общественные институты и индивидуумы борются за власть и установление, сохранение своих ценностей. Именно в дискурсе утверждаются те или иные социальные ценности (Coates, 1996,с.239).
Согласно Р.Дж. Д. Эндрейду, в большинстве обществ существует нечто вроде консенсуса по поводу идеалов, предписывающих или предостерегающих образов конвенциональной маскулинности и феминности, посредством которых члены общества квалифицируются как принадлежащие к тому или иному гендеру. Эти идеалы, образы играют роль психологических идентичностей, в соответствии с которыми большинство индивидуумов проводят самооценку.
Наличие различия в речевых стратегиях мужчин и женщин свидетельствует о том, что язык был и остается подвержен ходу развития истории.
Трудно не согласиться с утверждением Дж. Рингельхайм, что "феминизм вернул женщин истории и вернул историю женщинам" (Рингельхайм, 2000, с.254-255). Большинство великих мыслителей, начиная со времен античности, отказывали женщине в историческом сознании, в способности к исторической точке зрения. Н. А. Бердяев считал, что у женщин очень слабо развито чувство истории, их очень трудно довести до сознания исторической задачи и исторической ценности, их взгляд на жизнь - безнадежно и безвыходно частный. "Если бы в мире господствовало исключительно женское начало, то истории не было бы, мир остался бы в частном состоянии, в семейном кругу. С древности женщина ассоциировалась с природным началом, влияние которого признавалось положительным одними мыслителями и стихийно-разрушительным, требующим укрощения и покорения - другими. В то время мужчина, мужское начало, неразрывно связывалось с разумом-логосом, с рациональностью, лишь мужчина наделялся способностью осуществлять сознательный контроль над своими поступками и действиями (Каменева, 2005, с.11).
Отличие дискурсивных репрезентаций «женской языковой личности» от «мужской» объясняется и тем, что основное влияние на язык оказывали и продолжают оказывать мужчины (Cameron, 1992, с.6). И в наше время большинство представителей власти во многих обществах являются представителями мужского пола, а, следовательно, именно ими поддерживается порядок, при котором женщины не равны.
Стереотипы языковые и социальные тесно взаимосвязаны (Cameron, 1992, с.42-43). В современном обществе женщина всё ещё занимает второстепенное положение, что получает зеркальное отражение в её речевых стратегиях, то есть женщина вынуждена описывать свой опыт в рамках так называемого мужского варианта языка. А новый появляющийся гендерный тип женщины-лидера использует некий нейтральный вариант языка, в котором отсутствуют как женские, так и мужские стереотипы.
С.Табурова считает, что речевое поведение мужчин и женщин обнаруживает вариативность одновременно в двух плоскостях: стратификационной, отражающей социальную структуру общества, и ситуативной, отражающей параметры коммуникативного акта. При равенстве таких условий, как социальный и профессиональный статус, возраст, коммуникативная роль, мужчины и женщины избирают различные стратегии речевого поведения, что дает основание говорить о гендерных особенностях мужской и женской речи. Не существует стабильных гендерлектов, то есть мужского и женского языка, а существует, и правомерно говорить гендерно-детерминированные особенности мужской и женской речи (Табурова, 1999, с.9).
Издано много работ, посвященных изучению женского и мужского речевого поведения. Приведём пример наиболее типичных черт дискурсивных репрезентаций «женской языковой личности» , сделанных О.Прокудиной путём обобщения результатов, полученных в лингвистике.
Во главе списка О.Прокудина отмечает сотрудничающий тип женского дискурса. Ориентация говорящего на собеседника, поддержание контакта, использование интонационных образцов, ассоциирующихся с выражением удивления и вежливости; употребление восходящего тона – проявление некатегоричности и неуверенности; использование контактоустанавливающих оборотов, тематика диалогов располагает к участию в диалоге, вопросы со значением косвенных речевых актов, частое употребление обращений в речи; большая доля фатических коммуникативных актов.
Следующей чертой О.Прокудина выделяет наибольшее число престижных форм и наименьшее число непрестижных ; склонность к употреблению стилистически повышенных форм, клише, книжной лексики, коннотативно нейтральных слов и выражении, эвфемизмов.
Третьей чертой дискурсивных репрезентаций «женской языковой личности» указана эмоциональность: особая чуткость в сфере произносительных тенденций при употреблении тоновинтонационная форма имеет характер нюансов , тонких различий в реализациях; женщины более эмоциональны в нейтральной речи; степень выразительности просодической структуры реплик в микродиалоге с унисонным обменом мнениями в исполнении женщин выше, чем у мужчин, а в микродиалоге с полемическим обменом мнениями – наоборот; преобладание эмотивных средств как на уровне лексики, так и на уровне синтаксиса – использование междометий, качественных прилагательных и эмотивных предложенийупотребление уменьшительно-ласкательных суффиксов и т.д.
Четвёртой чертой в списке О.Прокудиной указан более вежливый (по сравнению с мужским) женский стиль речи: наличие большого количества вежливых форм, «гиперкорректное» речевое поведение наличие утверждений в форме вопросов, иллокуций неуверенности при отсутствии самой неуверенности.
Коммуникативная динамичность и гибкость - следующая черта. Женщины чаще переключаются и меняют роли в акте коммуникации, частое переключение тематики, ассоциативное соскальзывание с темы разговора.
Положительная оценочность является завершающей чертой дискурсивных репрезентаций «женской языковой личности» в списке О.Прокудиной. Женскую речь отличает высокая концентрация эмоционально оценочных слов; женщинам в большей степени свойственна положительная оценка, характерно использование прилагательных с частнооценочным значением(Прокудина,2005,с.31).
Таким образом, были выделены наиболее часто встречающиеся черты дискурсивных репрезентаций «женской языковой личности». Но, не следует забывать, и большинство языковедов склоняются к этому, что гендерные особенности должны рассматриваться в сочетании со статусом, социальной группой, уровнем образования, ситуативным контекстом и т.д. А, по мнению Кирилиной, так называемый, гендерлект вообще отсутствует, что подтверждает множественность пола.
ЛИТЕРАТУРА
1.Бенвенист Э. Общая лингвистика / Эмиль Бенвенист ; под ред. Ю. С. Степанова. - М.: Прогресс, 1974. - 446 с.
2.Воронина О.А. Гендерная экспертиза законодательства РФ в средствах массовой информации.- М.,МЦГИ/Проект гендерная экспертиза, 1998.-156с.
3. Дейк Т. Язык. Познание. Коммуникация : сб. работ / Тойн А. ван Дейк ; сост. В. В. Петрова. - М.: Прогресс, 1989. - 310 [2] с.
4.Каменева В.А. Гендерно-обусловленные стереотипы в публицистическом дискурсе.На материале американской прессы Дис. ... канд. филол. наук : 10.02.19, 10.02.04 .-М.: РГБ, 2005 -253с.
5. Кирилина А. В. Гендерные аспекты языка и коммуникации : авто-реф. дис. на соиск. учен. степ, д-ра филол. наук : спец. 10. 02. 04 / Алла Викторовна Кирилина; Моск. гос.лингвист, ун-т. - М., 2000. - 40 с.
6. Лауретис Т. де. Риторики насилия. Рассмотрение репрезентации и гендера / Т. де Лауретис // Антология гендерных исследований / сост. Е. И. Гапова, А. Р. Усманова. - Минск : Пропилеи, 2000. - с. 347 - 372.
7. Прокудина О.Н. Гендерный дискурс-анализ речевых стратегий женской языковой личности :дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук : спец. 10.02.01, 10. 02. 19 - М., РГБ, 2005- 209с.
8. Пушкарёва Н.Л. Гендерные исследования: рождение, становление, методы и перспективы в системе исторических наук// Женщина. Гендер. Культура. - М.:МЦГИ,1999.-с.15-34.
9.Рингельхайм Дж. Женщины и Холокост: Переосмысление исследований / Дж. Рингельхайм // Антология гендерных исследований / сост. Е. И. Гапова, А. Р. Усманова. - Минск : Пропилеи, 2000. - С. 254 - 279.
10.Табурова С.К. Эмоциональный уровень мужской и женской языковой личности и средства его выражения : (на материале пленарных дебатов бундестага) : автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук : спец. 10. 02. 19 / Моск. гос. лингв, ун-т. - М., 1999. -24 с.
11. Cameron D. Feminism and linguistic theory / D. Cameron. - 2-nd. ed. -New York : St. Martin's Press, 1992. - 247 p.
12.Coates J. Language, gender and cancer / J. Coates // Language and gender : Interdisciplinary perspectives / in S. Mills (eds.). - London ; New-York : Longman, 1995.-P. 13-30.
